Перед моими еще сонными глазами проплывали бутылки с разноцветными этикетками, пестрые пакетики соблазнительных расцветок, стопки баночек консервов, крупы, печенье, хлеб… Упакованное в полиэтилен мясо, мороженная рыба. От витрины с молочной продукцией веяло чистотой и холодом.
Утро выходного дня в магазине.. Невыспавшаяся публика – молодежь, толпилась вокруг витрин со слабоалкогольными напитками, чипсами и сухариками, а обстоятельно-бодрствующие с утра (пенсионеры) – запасливо нагребали всего по чуть-чуть так, что и в корзинках не помещалось. Еще некоторое время я походил по лабиринтам витрин и направился к кассе. «Ну, - думаю, сцепив зубы - еще минутка, и все..» Терпеть не могу очередей. И не только в магазине. Но не все оказалось так просто. Несколько резвых пенсионерок предусмотрительно набежали к кассе таки пораньше меня.. Естественно, - с полными корзинками. Только и доносилось с кассы – «Пик, пик, пик…» И я на полном ходу – на красный свет.. Еще пять пять человек впереди. Несколько раз нервно прокашлялся, но ситуация это ничуть не разрешило, хотя стало немного спокойней. Я попытался абстрагироваться как водитель в пробке, стоял и думал о чем-то своем.
Пик – пик…
Вокруг шуршали пакеты, звякала мелочь.. Тонким ароматом доносился аромат крепкого перегара. Хоть и медленно, но очередь двигалась. Минут десять назад впереди было пять человек, сейчас – уже четыре..Блуждающим взглядом я рассматривал ценники, а также разную мелочь, которую хитрые мерчендайзеры понатыкали прям перед самым носом. За очень короткое время я узнал из вывесок, что спиртное и сигареты продаются строго лицам «до 18..» и до 20.00 (тут же представилось лицо страшно желающего выпить, который примчался в магазин в 19.59, а там - очередь), что деньги на кассе не меняют (для водителей маршруток), а также извещение о том, что «Ведется видеонаблюдение». Отыскав глазами ту самую камеру, я скорчил туда страдальческую мину и тихонько крякнул. Наконец, я оказался вторым, а за спиной толпилась вереница новых покупателей. Впереди меня стояла женщина. Как-то ранее я на нее внимания не обращал. Лет тридцати пяти, синие джинсы, розовый свитерок, распущенные волосы. Лица я ее не видел, но фантазия дорисовала недостающие детали, да что там, я и имя ей дал – Маринка.. На столе кассы перед ней лежали ее покупки – баночка «Бренди – Колы» и шесть пакетиков с конфетами. Это были – «Ириска», «Корівка», «Гусячі лапки», «Ракові шийки», «Барбарис», и шестую не разглядел. Каждый сорт конфет был упакован в отдельный пакетик, в котором помещалось где-то по десять штучек (плюс-минус) Улыбнувшись, я представил как она медленно потягивая «Бренди-Колу», раздает детям конфеты…. Неожиданно сзади кто-то чихнул, отвлекая от этих мыслей.. Мужчина, с покупок у которого – лишь одна плоская бутылка со спиртным, со странным названием – “Highland Fox», причем рыжая лиса на этикетке почему-то показалась мне удивительно похожа на этого мужчину. Развернувшись обратно я снова уперся взглядом в спину Маринке..
Пик – пик…
Она стояла спокойно, сосредоточенно смотрела вперед и не вертела головой, как я, по сторонам. Как бы невзначай, лишь пару раз, прикоснулась левой рукой к пакетикам с конфетами. Дошла очередь и до ее покупок. Уже достав деньги, чтобы расплатиться, она повернулась ко мне в профиль, и, глядя совершенно в другую сторону, стыдливо- молниеносным движением (как кобра в прыжке), пальчиком зацепила что-то с витрины, и небрежно положила рядом со своими конфетами. И тут же отвернулась.. Конечно, такая вкрадчивость с ее стороны, очевидно, была призванная с ее стороны, чтобы привлечь к себе минимум внимания, но все это подействовало с точностью до наоборот. Во всяком случае – для меня. Увидев, что Маринка положила перед собой, я повеселел и улыбнулся. Коробочка, такая, не очень-то, конечно, большая. Но как для презервативов – не очень и маленькая. Мне очень хотелось взглянуть в ее лицо, и сопоставить ее реальное лицо, с моим – вымышленным. Но, Маринка, скрыв свое лицо за копной волос, упрятала свои нехитрые покупки в маленькую сумочку и исчезла в дверях магазина, очевидно куда-то торопясь. В мгновенье я живо представил – комната с зашторенными окнами, телевизор громко орет, и пестрые обертки из-под конфет на синих джинсах, содранных с Маринки. А на столе – недопитая баночка «Бренди – Колы»..
Интересно, что по покупкам можно представить – что будет делать человек, чем он живет. И одни покупки ассоциируясь с ценным трофеем победителя, важно предьявляються кассиру, а другие – торопливо-стыдливыми движениями отводя глаза в сторону – мол, - даже не знаю, откуда они взялись в моей корзинке. Конечно, всякое бывает – может человек что-то покупает не себе, однако понаблюдать – интересно.
А что же можно сказать по моим покупкам – Бутылка минеральной воды «Поляна Квасова» 1,5л, сухарики с изюмом и четыре пальчиковые батарейки. Конечно, можно предположить, что у меня изжога или гастрит, при этом сижу на диете, питаясь сухариками. И – сели батарейки сразу в четырех настенных часах, что, в принципе, - маловероятно. Поле для фантазии довольно широко. Однако, кроме, как на покупки, стоит смотреть и на лицо, на глаза. Иной прохожий, взглянув бы в те минуты в мои глаза, непременно бы отметил, что – человек чем-то очень увлечен, он в предвкушении чего-то желанного.. И гастрит с часами и диетой явно не при чем. Это предвкушение и блеск в глазах отражались в каждом прохожем, в окнах проносящихся мимо домов, в зеркале автомобиля…
Мысленно я уже слышал его звуки, ощущал его в руке.. Но пока металлоискатель, мой Фишер, мирно лежал в багажнике рядом с лопатой и рюкзаком.
Дорога плавно бежала перед машиной за город. После зимы асфальт местами исчез вместе со снегом и приходится то и дело лавировать между ямок.
Светло – коричневые облака не фоне серого неба низко висели лохматыми хлопьями. Мутным беловатым пятном намечалось холодное весеннее солнце. Узкие посадки между полей просвечивались насквозь, обнажали черные прямоугольники полей, что уходили до горизонта. На некоторых полях тоненькой зеленой щетинкой стройными рядами пробивалась озимая пшеница. Изредка мелькали вдали крыши домиков и каких-то длинных сельскохозяйственных построек. За очередным поворотом, между зарослями кустарников зачернело вожделенное место. Оно широко раскинулось вдоль глубокого яра, что тянулся в разные стороны на многие километры, извиваясь между полями. Сам яр, похоже, был руслом широкой полноводной реки, от которой остался сейчас лишь маленький ручеек, что прятался между стеблями высокой травы. Две глубокие балки от яра, засаженные деревьями, заходили в поле, образуя между собой полукруглое плато, что возвышалось над пологими склонами. Остатки земляного вала, покрытого седой прошлогодней травой терялись между хитросплетеньями цепких кустарников. Поле было похоже на земляное море, волны которого застыли, упираясь с одной стороны в посадку, а с другой – в автомобильную дорогу. Ветер усилился – сероватые тучи быстро пролетали по небу, то пряча, то обнажая солнце. Деревья, качаясь, от разгулявшегося ветра, - хрустели ветками и стволами. По земляной глади перекатывались сухие стебли скошенной кукурузы и какие-то вялые листья. Я собирал прибор и жадно втягивал в себя пьянящий весенний воздух. Вдали, по трассе проносились куда-то машины..
Чашечку чая с сухариком на дорожку, и – в поле. Земля очень влажная, но уже к ногам не липнет. Казалось, что жадно дышу не только я, но и все вокруг – и комочки земли, и качающиеся ветки склонившихся деревьев, и трава на обочине. Весна пробуждала природу.. В посадке задорно чирикала весенняя птичка..
Первый сигнал – алюминиевая проволока.. Обычно, кроме раздражения, такие находки никаких эмоций не вызывают, но это был не тот случай. Момент между сигналом и мгновеньем, когда найдешь цель – он как бы искривляет время, погружая поисковика в сладкую истому временной неопределенности – и те самые пару секунд растягиваются в десятки минут эйфории. И если давно такого не испытывал, то самая желанная находка – ощущение, а не сама находка. Положив ту самую проволоку в карман – иду дальше. То тут, то там много оплывших, прошлогодних ямок. Разные кусочки железа попадались, фольга, пару СССР-овских копеек. Наконец, - снова тоненький сигнал. Внутри что-то приятно сжалось. Выкопанный комок земли осторожно раскрошил в руках, приятно уколов себе палец. На ладони остался лежать остренький скифский наконечник. Приятная теплота пробежала по телу. Потерев его пальцами, полюбовавшись четкости граней, остротой, и состоянию, - медленно положил его в карман. Ветер зашумел в кронах деревьев – и мне показалось, что стрела в полете издает именно такой звук.. Следующий сигнал оказался слабеньким – из черного еле-еле пробиваясь в цветной. Копнул – им оказалась проволок кусок, как сразу показалось. Но – цвет, твердость и какая-то шляпка подсказывали, что это что-то другое. Скифская гвоздевидная булавка. Целая. Сердце заколотилось. Погладив пальцем ее, как гладят любимую кошку, положил ее в карман, к наконечнику. Ноги обрели легкость, а голова – ясность. Я ходил неторопливо, представляя, как и при каких обстоятельствах были потеряны данные предметы. Тем более, судя по прошлогодним находкам здесь – абсолютно понятно, что находки эти неслучайны. Такое количество и сконцентрированность их в том или другом участке поля, указывает очевидно на расположения жилья или длительной стоянки. А ведь предметы – это следы людей, которые ведут от рождения к небытию. Существования людей ведь проецируется в предметах, которые они оставляют после себя. Или это оружие для ведения охоты или войны, женские украшения или предметы конской сбруи. Как жили люди 27 веков назад, какие были у них жилица, где они располагались? Пытаясь себе ответить на эти вопросы, я не спеша ходил в полном одиночестве по полю, с лица которого время полностью стерло все признаки когда-то бурлившей жизни. И находя что-то в земле, мы освобождаем из тысячелетнего забвения память о предках, о людях, живших прежде нас..
Например, интересно находить – сначала слиток бронзы, затем – заготовка наконечника, затем – целый заточенный наконечник, и наконец – он же, полностью сточенный. Цикл жизни в предметах – рождение – юность – зрелость – старость.
Думая об этом, я продвигался все дальше и дальше. Карман несколько потяжелел – проколки, грибовидная сережка, наконечники и разные бронзовые кусочки. А в рюкзаке позвякивали куски металлолома. Ветер, разогнав тучи, утих. Во всю ширь небосвода обнажилось серо-голубое небо, на котором застыло белое солнце. Из-за посадки доносился лай собак, и грохотали по дороге тяжелые грузовики.
Пытаясь приоткрыть завесу времени, начинает чудиться, что полупрозрачными миражами на фоне черной земли показываются контуры раннескифских построек, тени всадников невидимо проносятся мимо прохладным весенним ветерком и едва-заметный смех простоволосых степных амазонок слышался в верхушках, качающихся ветром, деревьев.
Склонившись над очередным сигналом, я поставил металлоискатель вертикально, оперев его об себя, и увлеченно рылся в свежевыкопанной земле. Послышалось мне, будто кто-то играет на дудке. Ф-у-ю-у-у-а-ю-ф… Потом звук исчез и снова повторился. Сначала я воспринял это за слуховую галлюцинацию – ветер издавать таких звуков не может, а больше некому. Но в очередное – ф-ю-ю-а-у.., - я понял в чем дело. Средняя штанга металлоискателя с дырочками (для фиксации нижней штанги), как на дудке. А играл на этой дудке…ветер. Под эти звуки ясно представляется уединенный буддистский монастырь, окруженный мудрыми вершинами Тибета.
Еще немножко покружив по полю, нашел еще одну сережку, булавку, пару наконечников, амулет какой-то и браслет (со стилизованными головами змей на концах), правда, вначале тоже подумал, что это проволока.
Солнце уже начало клониться к закату. Ветер снова усилился. По небу поползли серо-коричневые тучи. Лишь иногда между ними пробивались лучики солнца и снова прятались. Стало прохладнее…
Последние минут сорок я посматривал еще на одно поле на другой стороне яра. Небольшое, но находки там были интересные в том году. Недолго думая, я направился к остаткам земляного вала, чтобы перебраться на другую сторону. Ступив на твердую почву (не паханую), ногам стало легче. По плавному склону начал спускаться вниз. Кто-то недавно выпалил всю прошлогоднюю траву здесь и все окрестные бугристые склончики, что плавно спускались вниз, были черными, безжизненными. Только пепел сгоревшей травы негромко хрустел под ногами, легкой дымкой поднимаясь у меня из-под сапог. Только в самом низу была узенькая, бледно-соломенного цвета, полоска невысоких камышей, вокруг которых лежала ковром выцветшая прошлогодняя трава, окружая собой жиденькие невысокие кусты. Конечно, шел я, прибор не выключая, но сигналов интересных не было – пробки, донце охотничьей гильзы, и несколько гильз Маузера. Уже в самом низу, я остановился оглядеться и отдышаться.. Наверху ветер по-прежнему, качал стволы и ломал ветки деревьев, завывал и шипел по змеиному. Солнца уже и намека не было. Тучи быстро пролетали по небу, как клубы дыма от большого костра. Но зато внизу.. Никакого сильного ветра, только еле-еле колышется сухая трава и тонкие ветки кустарников. Тишина. А вокруг надо мной нависли черные земляные волны. Казалось, что именно здесь время замедлило свой ход, остановилось. Что тысячелеться здесь минули только вчера или позавчера, и ничего не тронуто временем. Все как раньше было – и валы, и ложбинки и приярочки небольшие. И река, что теперь тихонько журнала, скрытая травой и камышами. Даже воздух особенный – еще тот..доисторический. Тут, внизу, глубоко ощущается прошлое и не хочется знать будущего.
Переступив, ручеек иду дальше. Противоположный склон, на который я выбрался, тоже выжжен, однако островки прошлогодней травы остались, и причудливо торчали мохнатыми хохолками. На том поле я снова почувствовал настоящую действительность – прохладный ветер ударил в лицо, послышался лай собак, и гул проезжающих по трассе машин. Проносящиеся тучи были так близко, что казалось – еще чуть-чуть, и они коснутся верхушек деревьев. Это было так натурально, что я чувствовал каждой клеткой своего тела их давление.
Первым сигналом на этом поле была часть бронзовых удил, затем проколка, несколько медных слитков. В течении последующих пол-часа а может и часа – сигналов не было вообще. Несколько железных гвоздей, осколков. Уже думал возвращаться на исходное место, вдруг – сигнал. Цветной. Выкопался кружочек. Протер его пальцами – из-под земляной корки серебром проступил профиль древнеримского императора (как оказалось позже – Марка Аврелия), Боже, как мне было приятно. Луцылла и лимесный Антонин Пий попались немножко спустя.
Вечерело.. Тучи ставали все темнее и темнее. На хуторке, что разместился метрах в двухстах от яра, кое-где в домах уже зажгли свет. По трассе проносились с гулом желто-красные светлячки. Напоследок выкопал несколько наконечников скифских и лунничку. Ну и – пару килограммов современного металлолома.
Огоньки хуторка становились все меньше, пока не исчезли с поля зрения. Контуры деревьев на фоне неба долго виднелись ломаной линией, пока не исчезли совсем. Чернильная темнота залила все вокруг.
Интересно, - думал я, пока шел к машине, пробираясь через яр - место вроде не ахти какое, но во все времена тут жили люди – и индоиранские племена, и представители черняховской культуры, при Царской России был хуторок, и сейчас – место обжитое.. Идет время, люди рождаются и умирают, меняются эпохи, культуры сменяют друг друга.
Остается лишь память о прошлом. Если бы находки умели говорить, они бы, наверное, воскликнули: «…мы есть, мы живы..»..
| Описание: |
|
| Размер файла: |
356.42 KB |
|
| Описание: |
|
| Размер файла: |
366.44 KB |
|
| Описание: |
|
| Размер файла: |
325.62 KB |
|
| Описание: |
|
| Размер файла: |
186.82 KB |
|
| Описание: |
|
| Размер файла: |
314.11 KB |
|
| Описание: |
|
| Размер файла: |
208.91 KB |
|
| Описание: |
|
| Размер файла: |
345.51 KB |
|
| Описание: |
|
| Размер файла: |
393.84 KB |
|
| Описание: |
|
| Размер файла: |
365.77 KB |
|
| Описание: |
|
| Размер файла: |
317.02 KB |
|
